Лёс ужо гатовага фільма «На Чорных лядах» некаторы час заставаўся няпэўным, пакуль не адбылося пасяджэнне пашыранага мастацкага савета «Беларусьфільма», на якім абмяркоўвалася карціна:
«Михаил Шелехов (главный редактор “Беларусьфильма”):
«Трудно себе в жизни представить коллективное самоубийство, тем более крестьянское. А в “Черных лядах” пол-фильма посвящено этому, хотя я знаю из истории того же Антоновского крестьянского восстания в России, таких случаев не бывало. Не бывало и случаев массового психоза и уныния. Или здесь попытка представить коллективное самоубийство как черту белорусского характера? Для меня фильм несет отрицательный пафос, отрицательную энергию. […]».
Нина Фрольцова (кинокритик):
«Нельзя без юмора относиться к этому фильму. Режиссер тоже должен застрелиться — вслед за своими героями. Да, сейчас время выбора, но это коллективное самоубийство, оно не то, что в жизнь, оно ни в какую философию не вписывается. Как можно было давать деньги на такой фильм!»
Григорий Бородулин (поэт):
«Это элитарный белорусский фильм. Герои пожертвовали собой, а не так, как по методу партизанско-советской войны. Сколько убитых стоило Белоруссии за Кубэ. Хатынь тоже. Деревня — на одну лихую вылазку партизан. Фильм белорусский, с белорусскими актерами».
Ефросинья Бондарева:
«Фильм “На Черных лядах” опоздал. Весь этот период уже освещен. Это антирыночный фильм, закадровый голос — это антикиношный стиль. Выбор актеров не лучший. Есть недоверие к материалу: казалось бы, фильм должен волновать, но на деле остается тоскливость».
У справе фільма «На Чорных лядах», якая захоўваецца ў фондзе к/с «Беларусьфільм», адсутнічае не толькі гэтая стэнаграма, але ўвогуле ўсе стэнаграмы абмеркавання карціны. Адзіны афіцыйны дакумент, які ёсць у гэтай справе і які дае нейкае ўяўленне пра гісторыю стварэння фільма, — гэта загад тагачаснага генеральнага дырэктара «Беларусьфільма» Ю. Цвяткова:
«…Члены сценарно-редакционной коллегии и дирекция студии 3 апреля 1995 г. посмотрели смонтированный материал, признали, что он снят на низком художественном уровне, и не приняли редакцию фильма. Съемочной группе было отказано в озвучании фильма, к автору сценария В. Быкову обратились с предложением доработать диалоги и закадровый текст. После выполненных работ, сокращений и перемонтажа картины редактор фильма М. Шелехов сообщил о проведенных исправлениях, которые все же не дали удовлетворительных результатов. По решению дирекции 19 апреля 1995 г. фильм был показан народному артисту СССР В. Турову, после чего были проведены дополнительные работы по озвучанию фильма и его перезапись. 18 мая 1995 г. фильм на 2-х пленках при участии съемочной группы и автора сценария был показан заместителю министра В. Рылатко. При этом приемо-сдаточный акт руководству Министерства не предъявлялся. После выполнения очередных рекомендаций, которые группа учла лишь частично, общий художественный уровень фильма “На Черных лядах” не изменился. При сдаче фильма членами Художественного совета и представителями Министерства культуры и печати РБ были высказаны серьезные замечания по редакции фильма, закадровым монологам, музыкальному оформлению в целом, по творческой работе режиссер-постановщика В. Пономарева».
Адзначым таксама, што сам В. Быкаў гаварыў: «Фильм сделан в духе моей прозы». У той жа час некаторыя адыёзныя публіцысты называлі ідэю сцэнарыя «насквозь ложной, антиисторической, а главное — аморальной». Тым не менш, што тычыцца вынікаў прыгаданага вышэй пасяджэння пашыранага мастацкага савета, дык фільм «На Чорных лядах» быў усё ж прыняты, але на шырокі экран не выйшаў. Пра яго далейшы лёс распавядаў на старонках газеты «Народная воля» В. Панамароў:
«Казалось бы, все было готово к премьере. […] 4 декабря я вдруг узнаю: премьера фильма отменяется. […] …копия фильма исчезла из фильмотеки студии (единственная копия!). […]
Фильм уже полтора года лежит на полке. […] Известно лишь то, что еще в прошлом году в срочном порядке была изготовлена видеокопия фильма и отправлена куда-то «наверх». Удалось лишь провести премьеру в марте этого года в Доме литератора и организовать просмотр в Союзе кинематографистов. […]
Кстати, до настоящего времени нет ни одного официального документа, запрещающего фильм, а, наоборот, есть официальный акт о приемке его Министерством культуры. Есть удостоверение Государственного регистра, разрешающее показ фильма везде […].
Давление на фильм, на его авторов началось еще тогда, когда он готовился к речевому озвучанию. […]
По инициативе главного редактора киностудии Михаила Шелехова, кстати, редактора нашего фильма, вдруг возникает вопрос о срочном приглашении из Москвы автора-доработчика сценария взамен Василя Быкова, который должен быстренько переписать все то, что написал Быков; опытного режиссера, опять же из первопрестольной, взамен Валерия Пономарева […]; немедленно заменить монтажера Людмилу Микуло […]. И, конечно же, никакой оригинальной музыки, кстати, написанной специально для нашего фильма известным белорусским композитором Сергеем Бельтюковым […].
В день сдачи фильма в просмотровом зале вдруг появляются какие-то неизвестные люди. […] Накануне Василь Быков и я были предупреждены о том, что с некоторыми членами худсовета проведена соответствующая разъяснительная работа и им популярно и четко была определена задача: во что бы то ни стало фильм “положить на полку” под любым, как говорится, “соусом”. Причем попутно прозрачно намекая на то, что такое “пожелание” якобы идет с “самого” верха, потому что там, на “самом” верху, в упор “не любят” Василя Быкова!
Конечно же, фильм был воспринят неоднозначно. […] Вот два самых главных обвинения.
Первое. Фильм вреден с идеологической точки зрения, так как все события, происходящие в нем, поступки героев чужды для белорусского народа, искажают дух и природу белоруса, который приучен быть покорным и смиренным […].
Второе. Авторы своим фильмом вбивают клин во взаимоотношения между Беларусью и Россией. Когда я спросил, в чем же это выражается конкретно, последовал ответ: у вас в фильме все белорусы разговаривают на белорусском языке, а некоторые персонажи почему-то на русском и к тому же один из них и вовсе отрицательный. Тогда я сказал, что белорусы разговаривают на своем родном белорусском языке, потому что они белорусы, русские говорят на своем языке, потому что они русские […]. И потом, на мой взгляд, никто и никогда никакого клина между белорусами и русскими не вобьет! А вот сама система власти и отношение тех, кто стоит у власти, к своим народам — это совсем другой вопрос! […]
Наконец-то, через полтора года после принятия картины, была достигнута договоренность о премьере и с замминистра культуры Юрием Николаевичем Цветковым, и с руководством киностудии, и с Белкиновидеопрокатом, и с директором кинотеатра “Москва” Л. В. Мухой. Условились — премьера состоится 22 октября.
Но… Через 2–3 дня мне звонит Муха и говорит: надо перенести премьеру на более поздний срок, так как в кинотеатре идет какой-то американский боевик […]. Перенесли премьеру на 8 ноября.
Проходит несколько дней, и вдруг Муха сообщает мне, что на 8 ноября не получается, мол, в кинотеатре начался ремонт и надо перенести премьеру на один из дней где-то после 24 ноября. Договорились на 6 декабря. […]
В промежутках между этими договорами-переговорами мне позвонили домой и довольно вежливо поинтересовались: правда ли, что я бегаю по инстанциям и проталкиваю свои фильмы “Тутэйшыя” и “На Чорных лядах”? Я ответил: “Правда”. Тогда тот же голос сказал: “А может, уже хватит?”. И в трубке послышался сплошной гудок.
А через несколько дней раздались те самые два выстрела […]. Скажу только: выстрелы были не из боевого оружия, а скорее всего из газово-дробового. Брали на испуг. А когда и этот номер не прошел — за день до премьеры исчезла копия фильма.
Я как-то случайно обратил внимание на хронологию переноса даты премьеры. […] Сопоставив эти даты с датами переноса референдума, нетрудно прийти к выводу: как только переносилась дата проведения референдума, так тут же переносилась и дата премьеры фильма. Кто-то очень и очень сильно страховался! Как бы чего не вышло! […]
Я уверен […], что копия фильма “На Чорных лядах” никуда не исчезла, ее никто не крал! Просто кому-то очень было нужно, чтобы премьера не состоялась, чтобы фильм не увидели зрители. […]
Или — это очередной удар по Василю Быкову, чья гражданская и творческая позиция не устраивает тех, кто там, “наверху”.
От редакции. […] …кто же этот “всемогущий” чиновник, под дудку которого пляшут и в Минкультуре, и на киностудии, и в обычных кинотеатрах? Если верить той информации, которую получила газета, то им является печально известный заместитель главы Администрации президента В. Заметалин. Что ж, “сусловы” в Беларуси, видимо, не перевелись…».
Наша слова. 1995. № 35; Авдеев И. Скандал с двойным дном // Свободные новости плюс. 1996. 19–26 июля; Гісторыя кінамастацтва Беларусі: у 4 т. / Л. М. Зайцава і інш.; навук. рэд. Л. М. Зайцава.
